Дочь великого грешника [= Небо Монтаны ] - Нора Робертс

— Неужели? — недоверчиво спросила Лили, а когда Уилла не ответила, мужественно продолжила: — А вот Бесс рассказывала мне, что наш отец обращался с тобой не самым лучшим образом.

«Бесс слишком много болтает», — подумала Уилла.

— Одно дело — отцовская пощечина, другое — кулак мужа. Ты правильно сделала, что сбежала от него. Это не трусость, а верное решение.

— Да, но я никогда никому не давала сдачи. Ни разу.

— Я тоже, — прошептала Уилла. — Может, я от отца и не бегала, но отпора ему не давала. — Ты каждый раз давала ему сдачи, когда садилась в седло, помогала коровам телиться, чинила изгородь. — Лили смотрела ей в глаза. — Ранчо принадлежит тебе по праву. Ты расквиталась с отцом. Здесь твои корни. Я же его не знала. Точнее, он не захотел меня знать. Но, по-моему, Уилла, он и тебя не знал.

— Наверно, — медленно произнесла она, думая, что Лили права. — Наверно, так оно и было.

Лили глубоко вздохнула:

— Но сейчас я без боя не сдамся. И это благодаря тебе, благодаря Тэсс. Джек Мэрси не предоставил мне шанса, а ты предоставила. У тебя были все основания нас возненавидеть, но ты по этому пути не пошла.

«Не пошла, но хотела, — вспомнила Уилла. — Не получилось».

— Ненависть отнимает слишком много сил.

— Это так, но не все это понимают. — Лили вертела в руках чашку. — Когда мы с Тэсс ездили за покупками, мне показалось, что в толпе я увидела Джесса. На миг. Потом видение исчезло.

— Где, в Эннисе? — встрепенулась Уилла, непроизвольно сжав кулаки.

— Нет. — Лили восхищенно улыбнулась. — Вот видишь, твоя первая реакция — кинуться в атаку. А я бы бросилась наутек. Джесс долгое время мерещился мне повсюду. Со мной давно уже этого не происходило, но на днях вдруг показалось, что в толпе я вижу его лицо… Я не бросилась бежать, даже не испугалась. Если бы это действительно оказался он, я бы дала ему сдачи. И за это я тебе признательна.

— Ой, не знаю, Лили. Иногда лучше убежать.

Все прошло просто потрясающе. Лили не могла поверить, что такие чудесные вещи происходят в ее жизни. В ее новой жизни. Люди, которых она любила, сидели у нее дома, в уютной гостиной, с аппетитом ели, смеялись, спорили. Это была настоящая семья.

Тэсс затеяла разговор о платье, которое они якобы купили для Уиллы. Описала его во всех деталях: ажурное, с длинным шлейфом, буфами, и к тому же ярко-розового цвета. Одним словом, красота.

— Ты с ума сошла! — закипела Уилла. — Ни за что в жизни не надену подобную гадость. Какие еще буфы? Не буду я надевать никаких розовых буфов!

— Оно тебе будет к лицу, — проворковала Тэсс. — Особенно в сочетании со шляпой.

— Какой шляпой?

— Дивная широкополая шляпа, украшенная весенними цветами. Английскими чайными розами. А тулья такая высокая, что ты сможем уложить тебе волосы башней. И еще перчатки до локтя. Очень шикарные.

Уилла смертельно побледнела, и Лили над ней сжалилась.

— Она тебя дразнит. Мы купили очаровательное платье. Шелковое, светло-голубое, с жемчужными пуговками, только вот здесь, на груди, немножко кружев. Оно простое, классического покроя. Про шляпу и перчатки Тэсс выдумала.

— Ты все испортила, — огорчилась Тэсс и злорадно улыбнулась. — Что, струхнула?

— Если так пойдет и дальше, — сказал Бен, — то Уилла за этот год обзаведется таким количеством платьев, какого у нее не было за всю предыдущую жизнь. Раньше я думал, что она и ночью спит в джинсах.

— Интересно, как бы ты стал перегонять стадо в платье, — огрызнулась Уилла.

— Да, это действительно интересно, — хмыкнул Нэйт и отодвинул тарелку. — Очень вкусно, Лили. Боюсь, Адаму придется проделать новую дырку в ремне, если ты все время его так кормишь.

— Оставь место для пирога, — просияла улыбкой Лили. — Может быть, переберемся в гостиную?

— Да уж, эта девочка классно готовит, — сказал Бен, усаживаясь в гостиной в кресло. — Адаму здорово повезло.

— Так вот по каким критериям вы оцениваете жен, мистер Маккиннон? — спросила Уилла, пристроившаяся на полу перед камином. — По кулинарным способностям?

— А что, это очень важно.

— Умная женщина всегда может нанять повара, — заметила Тэсс, сидевшая на диване рядом с Нэйтом. — Но так обжираться можно только один раз в год. Завтра утром в бассейне проплыву лишние пятьдесят метров.

Уилла хотела сказать что-нибудь ехидное, но воздержалась. Выждав момент, когда Адам и Лили выйдут на кухню готовить десерт, она спросила:

— Лили тебе говорила, что вроде бы видела своего бывшего мужа?

— Нет, — насторожилась Тэсс. — Ни слова.

— Где, в Эннисе? — нахмурился Нэйт.

— Говорит, что ошиблась. Раньше он повсюду ей мерещился, поэтому она не удивилась. Но я встревожена. — Я помню, мы с ней гуляли вдоль витрин, и она вдруг притихла, — сказала Тэсс. — Я решила, что она мечтает о дне свадьбы. Но она ничего мне не сказала.

— У тебя есть его фотография? — спросил Бен у Нэйта.

— Да, пришла всего пару дней назад. Полиция долго раскачивалась. — Нэйт осторожно покосился в сторону кухни. — Этакий красавчик. Ангельское лицо, аккуратная причесочка. Такого я здесь не видел. Надо было мне взять фотографию с собой, показать Адаму.

— Я тоже хочу на нее посмотреть, — сказала Уилла. — Ладно, поговорим потом. Не хочу портить ей праздник, — вполголоса закончила она.

В гостиную вошла Лили с подносом.

— Вот это пирог! — воскликнул Бен, делая вид, что жадно принюхивается. — Пирог мне. А что остальным?

В общем, вечер прошел весело. А ближе к ночи Нэйт незаметно стиснул Тэсс руку и поднялся:

— Я, пожалуй, пойду, пока вы меня не выставили. Спасибо, Лили, ты чудесно готовишь.

— Я рада, что ты пришел.

— Пойду провожу тебя, — изобразила зевок Тэсс. — Так наелась, буду спать без задних ног.

Бен и Уилла выждали еще пять минут, потом тоже удалились. Оставшись наедине с Лили, Адам усмехнулся:

— По-моему, они нас за дураков держат.

— Что ты имеешь в виду?

Она была такая милая, что он, не удержавшись, поцеловал ее в лоб.

— Ты слышала звук автомобильного мотора?

Лили недоуменно захлопала глазами, потом до нее дошло.

— Нет, не слышала.

— Ну то-то.

Он подхватил ее на руки и стал подниматься по лестнице.

— Адам, а как же посуда?

— С ней ничего не случится. — Он снова ее поцеловал. — Завтра помоем.

Уилла издала глухой, протяжный стон. Эти звуки возбуждали его больше всего. И еще он любил смотреть на нее, когда она пристраивалась сверху. Волосы свисали ей на плечи, лицо розовело от наслаждения. Бен погладил ей грудь, принялся целовать ее, а Уилла прильнула к нему, как плющ к стене.